[rawavlad]

Всяке різне
Alexey Petrov

Путен стоял возле огромного окна и ехидно скривившись смотрел на Москву. Город был укутан серым, едким одеялом смога. Президент Московии ковырнул крючковатым мизинцем правое ухо, посмотрел на кончик ногтя и вытер грязный палец об штанину.

– Красота-то какая… Лепо… Тьфу ты пропасть. Как были тысячу лет назад захолустьем, так и остались.
– Восемьсот семьдесят, — раздался за спиной Путена вкрадчивый голос.
– Дима, отъ@бись… Умник хренов. И без тебя знаю. Но так хочется называть себя тысячелетней империей.

— Политик резко развернулся, от чего каблуки резко скрипнули на блестящем паркете, и уставился на Ведмедева, — Ты этого грёбанного святошу Мундяева на который час вызвал?

– Как и договаривались, на девять! — Премьер-министр взглянул на запястье левой руки. Из-под рукава ослепительно белой рубашки сиротливо выглядывали контрабандные эппл-вотч. И тут же, Ведмедев спрятал за спину левую руку, испуганно зыркнул на Президента и обнажил правое запястье. Старенький, потертый «Восток» показывал без двух минут девять. – Ещё есть пару минут. Словно услышав слова Премьер-министра, кто-то постучал в массивную дверь. Аккуратно так. В надежде, что никто не услышит.

– Явился святоша! — зло прошипел Путен и, запрыгнув в кресло, рявкнул: – Заходи!
Трёхметровая дубовая створка двери медленно распахнулась и в темноте тамбура сверкнули глаза.
– Ну заходи, заходи! Чего там жмёшься?… Не очкуй, Кирюха, или как там тебя, Володенька? — ехидно гыгыкнул Ведмедев. Президент Московии молчал, сверля фигуру патриарха. Мундяев путаясь в длинной сутане и, раз за разом поправляя на голове куколь, семенил в глубь необъятного кабинета.

– Ваше величество…
– Хм. Уже величество? — оборвал визитера Путен. – Ну продолжай, продолжай…
– Ваше велич… Владимир Владимирович, патриарх Всея Московии и Киевской Руси, генерал-лейтенант ФСБ, Кирилл Мундяев прибыл по вашему приказанию! — поп вдруг стал по стойке смирно и щёлкнул каблуками. Из-под рясы виднелись форменные брюки с генеральскими лампасами.

– Ты… Тыыыы!!! Патриарх недоделанный! — Истошно закричал Президент, — Ты решил меня подъебнуть с утра? – Путен посмотрел на Ведмедева, который испуганно хлопал глазами! – Дима! Ты слышал этого клоуна с посохом! Он оказывается патриарх Киевской Руси!
– Ага! Пизд@н задушевный! — криво улыбнувшись пробормотал Ведмедев.

– Ты с сегодняшнего дня вообще забудь такое слово Киев. Из памяти ластиком, бл@дь, сотри. И дополнительно наждачкой пройдись! Дед Мороз ху@ев! — Последние слова Президент произнёс уже спокойно, сполз с высокого кресла и снова подошёл к окну. В кабинете повисла гнетущая тишина. Лишь стрелки массивных часов работы Буре, монотонно отсчитывали время.

– Ну? Чего молчишь? — не поворачиваясь безликим голосом спросил Путен, — Ты сюда просто постоять пришёл и глазками похлопать?
– Влад… Влад… Владимир Владимирович, — заикаясь, едва смог поговорить пунцовый от волнения Мундяев. Посох в его руке трясся как ветка осины на ветру.

– Это всё? — хихикнул Ведмедев. И пока Президент стоит к нему спиной, бросил мимолетный взгляд на левое запястье. Умная техника напомнила, что ему нужно встать.
– Товарищ Президент! — голос Мундяева стал более ровным, — Я предлагаю придать Варфоломея анафеме.
– Давай уже до кучи и Папу Римского! Чего стесняться?

– Мы создадим свою церковь. Отдельную от всех!
– И как ты её назовёшь? — саркастично спросил Путен, — Имени Железного Феликса?
– Нет! Мы назовём её… Московитская церковь Кремлевского патриархата имени Солнечноликих Владимира, Иосифа и… Владимира!

– А нах@я столько Владимиров? Других имён не знаешь? — рассмеялся Ведмедев, — Или пока трамваи ходят, себя вписал?
– Цыц, окаянный! — прикрикнул Мундяев на Премьера.
– Ты мне тут ещё поерепенься! — зарычал Ведмедев, — В Константинополе нужно было характер показывать, а не синячить со своими оболтусами.

– Расшифруй, что ты мне только что нагородил?! — едва слышно спросил Путен.
– Ну первый Владимир, это вождь пролетариата!
– Вождь?! Ах@еть… Давай в индейцев ещё поиграем! — дурачился Дима.
– Иосиф, это, понятное дело, Сталин! — Мундяев пропустил мимо ушей ехидную реплику Ведмедева, – Бабушки его очень любят.

– Это уж точно! Чем больше людей сгонишь в лагерях, тем крепче народная любовь! Учись Дима! — Президент посмотрел на Премьер-министра и улыбнулся уголками губ.
– И второй Владимир, это, понятное дело, вы, товарищ Президент!
– Ну уж ясен х@й, что не ты! — Ведмедев громко рассмеялся своей же шутке.

– Спасибо, генерал. Ещё какие предложения есть? — Путен вернулся в кресло.
– Мумию Ильича разберём на мощи и отправим по городам и весям. Скажем, что они чудодейственны.
– А хватит Ленина на всю Московию? — Президент вопросительно приподнял бровь.
– Если не хватит, Иосифа выкопаем! Вернее, то, что от него осталось. Рака из красного бархата, серп и молот, звезды и так далее. Народ визжать будет от умиления.

– Хорошо! Уговорил… Но раскручивать свой шабаш будешь за свои деньги! Это тебе наказание…
– Эпитимья? — тихо спросил Мундяев.
– Ага… Она самая! И если через месяц, во всех избах не будут висеть лики Ленина и Сталина, я лично тебя разберу на мощи! Или гвардейцу своему отдам. Он уже месяц бегает вокруг татами! Ищет кого бы разобрать на запчасти!

– Есть, товарищ Президент! — щелкнул каблуками Мундяев, — Сделаем! Разрешите идти?
– Подожди ещё! Что будем делать с Киевом?
– Я не знаю! — грустно пробормотал патриарх новосозданной церкви и опустил взгляд в пол.
– Красиво так просрали все наработки дидов… Вернее прапрадедов! — Путен снова подарил Мундяеву уничтожающий взгляд! — Ладно, что толку переливать из пустого в порожнее? Уже обосрались! Раньше надо было думать!

– Владимир Владимирович! Он чай пить не захотел.
– Конечно… После того, как наши придурки на шпили поехали смотреть, — Путен задумался! — Ладно, я через Нувинского ковырну их. А то посмотри на эту хунту. Вообще развинтились! Всё, свободен!… Дима, агентов Ангела и Шарика, срочно на оперативную связь…