И все из-за одного говнюка.........
Вариант воспитания патриотизма в тяжелых условиях:
«Я когда приехал, меня встретила женщина, зам мэра по социальным вопросам Ирина Журавлева. Она знает местных. Она работала здесь. Месяца три она мне хорошо помогала. Помогала собрать коллектив. Мне же нужен и специалист по земле, который раньше работал, и те, и те… Приглашали, беседовали, собирали коллектив. Организовывали все потихонечку. Я ее потом, кстати, уволил. За сепаратистские настроения.
Нам их перевоспитывать надо очень долго. Не работают наши спецслужбы. Тут людей надо заставлять любить Украину силой. Очень просто. Хочешь получить буржуйку? Люби Украину. Пиши сочинение. Знаешь, как у меня директора школ пишут сочинения о том, как они любят Украину?
Я их так воспитываю. Говорю: не дай Бог услышу в школе русский язык (хотя сам по-русски разговариваю) — выгоню нафиг! «Мы любим Украину», — говорят. Любите? Сели и написали сочинение! Завуч одной из школ как-то квакать начала, что это из-за наших солдат их обстреливают. Я ее заставил написать объяснительную. Она написала. Я посмотрел — а где, говорю, в этой объяснительной о том, что ты не любишь Захарченко? Что он виновен в этой войне и так далее?.. Отправил ее. Через двадцать минут заносит — Слава Украине! Героям слава! А потом она у меня отрабатывала: две недели ходила с флагом. Все мероприятия — а она с флагом ходит. Сепарка. Жесткая. В итоге нервы у нее не выдержали — написала на увольнение. А сейчас я вот в школу захожу, а они все — на украинской мове говорят. Я их разрываю тут за это.
Сейчас мы с «Красным Крестом» воюем. Вы делаете хорошую программу, раздаете людям деньги — так давайте делать это не просто так. Я понимаю, просто так — инвалидам лежачим, малообеспеченным, многодетным, которые не могут реально… А всем остальным, если вы хотите дать — давайте только за работу. В городе работы много. Недавно вон мы парк расчищали за ваучеры. Много чего делали. Я бы на месте всех фондов так сделал. Это ж мы добились такого.
Есть здесь и проукраинские люди. Но на весь город я, может быть, человек 50 знаю тех, кто за Украину. Из десяти тысяч. Вот мы на мероприятия собираемся — День вышиванки, День флага, другие государственные праздники. Человек десять могут взять флаги наши, символику нашу. Остальные — нет.
Только фильтровать. Только садить. Только через суды. Сначала надо поменять судебную систему, чтобы она была объективная. И все. Судить, судить, судить. Кому-то реальный срок, кому-то — условный. Но чтоб это ложилось на них на веки-вечные.
Стреляет Украина. Они называют нас «Украина». Они — непонятно кто, а мы — Украина. Приходишь, показываешь: видишь, откуда прилет был? Ну как Украина?! Молчат.
Восточная Украина — это Сумщина, Харьковщина. Слобода. Что такое слобода? Это нейтральная территория между двумя государствами, куда высылали маргиналов и преступников. А гены ж не поменяешь. В генах многое зарождается. Вот тебе и генофонд. Его выводить надо, его размешивать надо. Хоть это жестоко, но надо реально на вещи смотреть… Всех зеков сюда направляли. Нигде они не нужны были в нормальных городах — их сюда. Вот тут и родилось это поколение. Одно, второе, третье, четвертое…
Сейчас они (миссия ОБСЕ) ездят сами. Фиксируют и пишут в отчеты то, что им надо. Не так, как оно есть на самом деле. У меня есть их отчет по правам человека. Можете его почитать, изучить, если хотите. Но лично мне он неинтересен, потому что там — одно вранье. Там ничего интересного для меня уже нет. Там Украина во всем виновата. Отчеты пишут нереальные, обманчивые. Это — международная миссия. Мы их пригласили для того, чтобы они содействовали в прекращении огня и промониторили ситуацию, сколько россиян здесь находится… А они практически не пишут, что здесь есть российские войска».
Вариант воспитания патриотизма в тяжелых условиях:
«Я когда приехал, меня встретила женщина, зам мэра по социальным вопросам Ирина Журавлева. Она знает местных. Она работала здесь. Месяца три она мне хорошо помогала. Помогала собрать коллектив. Мне же нужен и специалист по земле, который раньше работал, и те, и те… Приглашали, беседовали, собирали коллектив. Организовывали все потихонечку. Я ее потом, кстати, уволил. За сепаратистские настроения.
Нам их перевоспитывать надо очень долго. Не работают наши спецслужбы. Тут людей надо заставлять любить Украину силой. Очень просто. Хочешь получить буржуйку? Люби Украину. Пиши сочинение. Знаешь, как у меня директора школ пишут сочинения о том, как они любят Украину?
Я их так воспитываю. Говорю: не дай Бог услышу в школе русский язык (хотя сам по-русски разговариваю) — выгоню нафиг! «Мы любим Украину», — говорят. Любите? Сели и написали сочинение! Завуч одной из школ как-то квакать начала, что это из-за наших солдат их обстреливают. Я ее заставил написать объяснительную. Она написала. Я посмотрел — а где, говорю, в этой объяснительной о том, что ты не любишь Захарченко? Что он виновен в этой войне и так далее?.. Отправил ее. Через двадцать минут заносит — Слава Украине! Героям слава! А потом она у меня отрабатывала: две недели ходила с флагом. Все мероприятия — а она с флагом ходит. Сепарка. Жесткая. В итоге нервы у нее не выдержали — написала на увольнение. А сейчас я вот в школу захожу, а они все — на украинской мове говорят. Я их разрываю тут за это.
Сейчас мы с «Красным Крестом» воюем. Вы делаете хорошую программу, раздаете людям деньги — так давайте делать это не просто так. Я понимаю, просто так — инвалидам лежачим, малообеспеченным, многодетным, которые не могут реально… А всем остальным, если вы хотите дать — давайте только за работу. В городе работы много. Недавно вон мы парк расчищали за ваучеры. Много чего делали. Я бы на месте всех фондов так сделал. Это ж мы добились такого.
Есть здесь и проукраинские люди. Но на весь город я, может быть, человек 50 знаю тех, кто за Украину. Из десяти тысяч. Вот мы на мероприятия собираемся — День вышиванки, День флага, другие государственные праздники. Человек десять могут взять флаги наши, символику нашу. Остальные — нет.
Только фильтровать. Только садить. Только через суды. Сначала надо поменять судебную систему, чтобы она была объективная. И все. Судить, судить, судить. Кому-то реальный срок, кому-то — условный. Но чтоб это ложилось на них на веки-вечные.
Стреляет Украина. Они называют нас «Украина». Они — непонятно кто, а мы — Украина. Приходишь, показываешь: видишь, откуда прилет был? Ну как Украина?! Молчат.
Восточная Украина — это Сумщина, Харьковщина. Слобода. Что такое слобода? Это нейтральная территория между двумя государствами, куда высылали маргиналов и преступников. А гены ж не поменяешь. В генах многое зарождается. Вот тебе и генофонд. Его выводить надо, его размешивать надо. Хоть это жестоко, но надо реально на вещи смотреть… Всех зеков сюда направляли. Нигде они не нужны были в нормальных городах — их сюда. Вот тут и родилось это поколение. Одно, второе, третье, четвертое…
Сейчас они (миссия ОБСЕ) ездят сами. Фиксируют и пишут в отчеты то, что им надо. Не так, как оно есть на самом деле. У меня есть их отчет по правам человека. Можете его почитать, изучить, если хотите. Но лично мне он неинтересен, потому что там — одно вранье. Там ничего интересного для меня уже нет. Там Украина во всем виновата. Отчеты пишут нереальные, обманчивые. Это — международная миссия. Мы их пригласили для того, чтобы они содействовали в прекращении огня и промониторили ситуацию, сколько россиян здесь находится… А они практически не пишут, что здесь есть российские войска».